Вы вошли как незарегистрированный читатель.
Войдите на сайт, используя ваши имя пользователя и пароль.
Если вы ещё не зарегистрировались – пройдите процедуру регистрации.

Эту и другие книги нашей библиотеки можно прослушать без использования компьютера с помощью Android-приложения или тифлофлешплеера с поддержкой онлайн-доступа.

Описание книги, предложенное читателями

Владимир Алексеевич Гиляровский (1855-1935) сменил за свою долгую жизнь множество профессий: был бурлаком, крючником, актером, работал в цирке,
принимал участие в боевых действиях русско-турецкой войны.
Но известен он, прежде всего, как писатель, журналист, «король репортажа», большой знаток России и Москвы.
В своей самой известной книге «Москва и москвичи» Гиляровский ярко, достоверно и увлекательно рассказывает о Москве, ее главных достопримечательностях
и ее жителях. «Мрачное зрелище представляла собой Хитровка в прошлом столетии. В лабиринте коридоров и переходов, на кривых полуразрушенных лестницах,
ведущих в ночлежки всех этажей, не было никакого освещения. Свой дорогу найдет, а чужому незачем сюда соваться! И действительно, никакая власть не смела
сунуться в эти мрачные бездны. Всем Хитровым рынком заправляли двое городовых - Рудников и Лохматкин. Только их пудовых кулаков действительно боялась "шпана"...
Гиляровский имел репутацию «короля московских репортёров», его «коньком» были уголовная хроника и репортажи, он писал о самых заметных и нашумевших событиях.
Писатель был самым известным и признанным знатоком Москвы: Он блестяще знал историю города и его современность, архитектуру и географию,
высший свет и московское «дно» – Хитровку, приют нищих, босяков и отщепенцев.
"Москва и москвичи" (1926) - «визитная карточка» Гиляровского для современного читателя. В ней писатель правдиво и увлекательно рисует жизнь Москвы 1880–1890-х годов: нравы и обычаи, рынки и трущобы, книжные магазины, бани и трактиры, улицы и бульвары, людей искусства, торговцев, чиновников…
(Андрей Константинович, Ярославль)

ОТ АВТОРА
Я — москвич! Сколь счастлив тот, кто может произнести это слово, вкладывая в него всего себя. Я — москвич!
… Минувшее проходит предо мною…
Привожу слова пушкинского Пимена, но я его несравненно богаче: на пёстром фоне хорошо знакомого мне прошлого, где уже умирающего, где окончательно исчезнувшего, я вижу растущую не по дням, а по часам новую Москву. Она ширится, стремится вверх и вниз, в неведомую доселе стратосферу и в подземные глубины метро, освещённые электричеством, сверкающие мрамором чудесных зал.
...В "гранит одетая" Москва-река окаймлена теперь тенистыми бульварами. От них сбегают широкие каменные лестницы. Скоро они омоются новыми волнами: Волга с каждым днём приближается к Москве.
Когда-то на месте этой каменной лестницы, на Болоте, против Кремля, стояла на шесте голова Степана Разина, казнённого здесь. Там, где недавно, ещё на моей памяти, были болота, теперь — асфальтированные улицы, прямые, широкие. Исчезают нестройные ряды устарелых домишек, на их месте растут новые, огромные дворцы. Один за другим поднимаются первоклассные заводы. Недавние гнилые окраины уже слились с центром и почти не уступают ему по благоустройству, а ближние деревни становятся участками столицы. В них входят стадионы — эти московские колизеи, где десятки и сотни тысяч здоровой молодёжи развивают свои силы, подготовляют себя к геройским подвигам и во льдах Арктики, и в мёртвой пустыне Кара-Кумов, и на "Крыше мира", и в ледниках Кавказа.
Москва вводится в план. Но чтобы создать новую Москву на месте старой, почти тысячу лет строившейся кусочками, где какой удобен для строителя, нужны особые, невиданные доселе силы...
Это стало возможно только в стране, где Советская власть.
Москва уже на пути к тому, чтобы сделаться первым городом мира. Это на наших глазах.
… Грядущее проходит предо мною…
И минувшее проходит предо мной. Уже теперь во многом оно непонятно для молодёжи, а скоро исчезнет совсем. И чтобы знали жители новой столицы, каких трудов стоило их отцам выстроить новую жизнь на месте старой, они должны узнать, какова была старая Москва, как и какие люди бытовали в ней.
И вот "на старости я сызнова живу" двумя жизнями: "старой" и "новой". Старая — фон новой, который должен отразить величие второй. И моя работа делает меня молодым и счастливым — меня, прожившего и живущего
На грани двух столетий,
На переломе двух миров.
Москва, декабрь 1934 года.
Вл. Гиляровский
(Александр Александрович, Владимир)

Комментарии и оценки читателей